Влюбиться в проститутку

Фото: CC0/geralt

Это было с моим хорошим знакомым. Мы просто приятели, часто встречаемся в барах и на вечеринках. С ним произошла история, которую чаще всего можно увидеть в кино. Имена я, конечно, изменил, но все что опишу – полнейшая правда. Историю своей женитьбы он рассказал мне в задушевной беседе в одном уютном местечке, где мы в очередной раз встретились. Вот что он рассказал…..

Друг Макс поездил по миру, потом осел на родине, но не прекратил прежние знакомства. Однажды его прошлое перетекло в мое настоящее.

Позвонил мне Макс и говорит: «Я решил пригласить на свидание давнюю африканскую подругу, Мирэль. Она связалась со мной в соцсетях. Африканцы тоже прилипают к фейсбуку». «Решил и решил, – ответил я, – мое какое дело?» – «Ничего ты не понимаешь! – возмутился Максим. – Она же притащит за собой землячек. Хоть я для них всех и являюсь белым братом, но без группы поддержки они на свиданки не ходят».

Чего не сделаешь для друга – и я согласился принять участие в Максовом свидании. Как и предполагал Макс, Мирэль пришла с группой поддержки. Еще три чернокожие красавицы сопровождали ее, и все на вид как Наоми Кэмпбелл, но с сельским уклоном. Как я понял, у них принято одеваться в обтяжку, и притом наряды изобилуют яркими цветными пятнами. Аж в глазу рябит. Лишь одна была девчонка, одетая не так аляповато, как остальные, в синем однотонном платье, довольно строгом, без вырезов и декольте.

Максим предложил устроить пати в лесопарке. Благо кругом полно таких мест, где есть скамеечки, беседочки, дорожки, а рядом и природа-мать. Макс настаивал, что знает африканские обычаи, и предполагал «зажечь», в смысле, устроить тусовку по образу и подобию пляжных африканских пати, которые принято стихийно учинять там, в Руанде. Чтоб не ударить в грязь лицом, он заранее закупил выпивку для девочек, то есть ром и колу. Как сказал Макс, это вечный напиток африканского счастья. Ром в Африке даже популярнее, чем виски или водка.

Пришли мы в парк, устроились на скамейке. Я достал колоночку и врубил джаз. Музыка удивительно повлияла на африканок. Они начали ритмично вилять попами, не переставая общаться. Казалось, их телодвижения пристегнуты к музыке отдельным от головы центром. Макс похлопал меня по плечу: «Молодец, Сема! Пати без музыки – это уже не африканское пати!» Сам он активно наливал ром в пластиковые стаканчики, разбавлял его колой и угощал всех, пытаясь тоже подпрыгивать под музыку. Я танцы не перенял, а во все глаза пялился на ту, в синем платье. Она казалась мне своей, нашей, местной, несмотря на экзотическую внешность и еще более экзотическое имя – Сюзя. Может, я видал ее когда-то, в прошлой жизни?

Мне был милей чистый ром, без примесей, хотя с колой он сильней бьет по шарам. Мир становится округлым. Максим сказал: «Стоит угостить африканскую девушку ромом, и она твоя!» – и заржал скабрезно. А я вдруг стал увиваться за Сюзей, вешать ей комплименты. Она говорила с милым, каким-то детским акцентом, да и разговор шел бессмысленно нежный. Мы и смеялись синхронно, и вздыхали, хотя спроси меня, о чем речь, – внятно не ответить. В результате Сюзя оказалась у меня, и проснулись мы вместе. Несмотря на легкую усталость после выпитого, я чувствовал невероятную теплоту в душе. Сюзя пахла терпко, воду пила с неповторимой грациозностью, спазматически возбуждая во мне то страсть, то нежность. Мы не могли добраться до кухни, чтобы позавтракать, потому что не было во Вселенной силы, способной отлепить нас друг от друга.

В моей голове вертелось: «С любимыми не расставайтесь», когда я ехал на работу. Хотелось наплевать на все, развернуть машину и вернуться. Еле дотерпел до конца рабочего дня и тут же устремился навстречу своей любви. Дома оказалось пусто, а взять у Сюзи телефон я не догадался. Позвонил Максу: «Спасай, дружище! Наверняка у твоей Мирэль есть Сюзин телефон. Достань его, а?» – «Сделаем», – пообещал друг.

Через полчаса я уже набирал номер любимой. Телефон оказался вне доступа, и постепенно я начал волноваться. Что с ней случилось? И вдруг – словно ночь прошла, зима прошла, беда прошла. Это Сюзя позвонила: «Я у твоего подъезда. Забыла, какой у тебя этаж».

Мы жили на взаимной волне, когда мысль передавалась без слов, а любое чувство было одним на двоих. Немотивированные Сюзины исчезновения я воспринимал всей кожей как досадные порывы холодного ветра средь ясного теплого дня. Особенно когда Сюзя исчезала на целые сутки или на ночь.

Однажды я спросил Сюзю прямо – куда она исчезает? Она погладила меня по щеке: «У тебя есть бизнес, и у меня бизнес». Но что это за бизнес, если о нем не говорят и встретить после работы Сюзю невозможно? Когда мы были рядом, я не замечал, чтобы Сюзя отключала телефон. Но стоило ей получить какой-то вызов, как она уезжала, становясь недоступной для звонков.

Я обратился за советом к Максу, и он охотно прочел мне лекцию о традициях Руанды, откуда родом Сюзя. Там, видите ли, не уважают поджарых мужчин. Если мужик у них не толстый, значит он голодает. «Худой белый человек у любой африканки вызывает жалость. Тебе растолстеть надо. Вот станешь таким как я, тогда все наладится».

Я решил применить полученное знание. Сказал Сюзе напрямую: «Сюзя, выходи за меня. Я хоть и не толстяк, но зарабатываю неплохо. Машина, квартира, все дела. Бросай свой бизнес!» Сюзя настороженно спросила: «Что ты знаешь о моем бизнесе?» – «Он неудобный», – ответил я. Сюзя рассмеялась: «Ты глупый малыш! Ничего не смыслишь в жизни», – на том и закончился разговор.

Так бы и шло, если б не случай. Я вел беседу с партнером по бизнесу в кафе, когда увидал в окно Сюзю в компании с двумя продажными девками. Лысый хмырь лапал их за задницы, упихивая в легковушку, за рулем которой сидел не менее мерзкий старикан. Прикид и манеры девиц не оставляли сомнений в профессиональной принадлежности, но Сюзя! Прежде мне в голову не приходило сравнивать ее облик с проститутками! Выходит, я воспринимал профессиональные цацки за национальные манеры! Набрав тут же ее телефон, я получил знакомый автоматический ответ: «Абонент сейчас не может вам ответить…»

Утром, когда Сюзя пришла домой, я спросил: «Ты была на работе?» Если бы мы не понимали друг друга с полуслова, разговор стал бы долгим, но Сюзя, взглянув на меня, поняла. Она села на тумбочку и пролепетала: «Наверное, настало время меня побить». Повинную голову топор не сечет. Как мог я бить Сюзю? Самое злодейское, что я мог сотворить, – это сказать вслух: «Я видел твой бизнес». И тут Сюзя расплакалась: «Ты добрый, ты хороший, а я не стою тебя! Я проститутка!»

Может, и стоило бы сбросить стресс, хотя бы заорать, но я молчал, и лишь один вопрос беззвучно вертелся в моей голове: «Как меня угораздило полюбить проститутку?» Она плакала, а я стоял, словно идол с острова Пасхи. Хотя Руанда совсем в другой части глобуса.

Сюзя ушла, не получив от меня ни бэ, ни мэ, ни кукареку, а я все стоял посреди коридора, и казалось, простою так 1000 лет.

Наступил полдень, о чем сообщило работающее на кухне радио. Едва я осознал это, как бросился звонить. «Вернись! – кричал я в трубку. – Вернись и останься! Ты все, что есть у меня! Лишь в тебе находится моя жизнь, и ничего кроме тебя не имеет смысла! Вернись, Сюзя, и больше не работай! Мы с тобой одно целое!»

Много еще слов кричал я в телефон, не давая ей ответить, потому что никакой мне ответ не был нужен, кроме ее возвращения. Я твердо решил, что с этого дня Сюзя бросит свою работу. И Сюзя сделала это, потому что мы – одно целое.

Вам также может понравиться ...