Когда дети вырастают

Фото: CC0/Anemone123

Время быстро летит, моя девочка выросла, а я и не заметила. И теперь я боюсь, как бы ее стремление к независимости и полной самостоятельности не ударило по ней самой. Ведь столько дров можно наломать в жизни, пока не наберешься опыта, не научишься разбираться в людях. Даже зрелые люди не застрахованы от промахов и ошибок, что и говорить о подростках…

Я, например, сколько себя помню, всегда была лидером и командиром. В школе из года в год меня выбирали председателем совета отряда. Комсомол я уже не застала, но все равно всегда числилась в списке активисток — организовывала всякие вечеринки, походы, но могла и за проступок отчитать одноклассника как провинившегося малыша, и к моему мнению сверстники прислушивались. В институте мои лидерские задатки расцвели, в полной мере — я все лучше ощущала себя в роли руководителя, ответственного лица. Мама у меня тихая, скромная женщина, прожившая за годы брака с папой «как за каменной стеной», лишь удивленно восклицала:
— Ох, Женька, нужно было тебе пацаном родиться! Характер — весь в папу, такая же решительная, пробивная, — и она украдкой смахивала слезы.

Мой папа неожиданно для всех умер от инфаркта, когда я училась на третьем курсе, и маме было вдвойне тяжело оттого, что приходится самой решать вопросы, которыми раньше занимался отец. Но думаю, я сразу стала ей хорошей опорой. Чтобы отвлечь ее от грустных мыслей, я отвечала нарочито весело:
— А вот не надо было меня Женькой называть! Я читала, что двойные имена — Евгения и Евгений, Валентина и Валентин — наделяют женщин мужскими качествами, а мужчин — женскими. Назвали бы меня Леной или там Олей — и проблем бы не знали.
— Да ерунда это все, — отмахивалась мама. — Я вот всерьез беспокоюсь, что ты мужа не найдешь с твоим-то характером. А если и найдешь — сбежит он от тебя через три месяца.

Не знаю, мама ли напророчила, судьба ли так распорядилась, но с мужем я действительно быстро развелась. Правда, продержался он не три месяца, а три года. Говорят, три года — кризисный срок для семьи, и мы его не преодолели: к тому времени мне было совершенно ясно, что Влад — типичный подкаблучник, «а он в свою очередь устал от моих командирских замашек. В общем, мы тихо развелись, когда дочке Лерочке было всего два года.

Жизнь потекла своим чередом, я работала, строила карьеру и была весьма довольна собой, когда подруги с завистью разглядывали мои новые платья и украшения:
— Молодец ты, Женька! Мы вон в полных семьях живем, а нас мужья не особенно балуют золотыми побрякушками — хорошо, если в день рождения подарят, и все. А ты всего сама добилась, никому отчета не даешь, денег хватает и ребенка одеть как куколку, и себя побаловать.

Но те, же подруги с жалостью посматривали на нас с дочкой, когда мы случайно встречались на каких-то «семейных» праздниках — школьных чаепитиях, масленичных гуляниях, куда обычно все приходили целыми семьями. Но я ничуть не страдала от того, что наша маленькая семья была неполной — я хорошо зарабатывала, дочка росла умненькой и послушной, так что я была довольна своей жизнью.

Переживать я начала не так давно, когда неожиданно поняла, что с Лерой явно что-то происходит. Она изменилась, я просто перестала узнавать свою прежде ласковую послушную девочку. Первым шоком для меня стало то, что она начала врать!

Например, однажды дочка собиралась погулять, и я, как обычно, спросила:
— С кем ты пойдешь?
— Как обычно, мам, с Наташей! — ответила она.

Наташа была дочерью моей подруги Кати, и я одобряла дружбу Леры с этой воспитанной девочкой, увлеченной спортом.
— Возвращайся не позднее девяти, ты еще не доделала алгебру! — только и сказала я, закрывая за дочкой дверь.
— Хорошо, мам! Пока!

Домыв посуду, я решила, пользуясь свободным временем, позвонить Кате и поболтать о своем, о женском.
Трубку взяла Наташа. Я машинально поздоровалась и попросила позвать маму.
— А мамы нет дома, они с папой пошли в театр.
— Хорошо, Наташенька, я перезвоню. Ты уже вернулась с прогулки?
— Я сегодня не гуляла, теть Жень! Я только что пришла из бассейна.

Положив трубку, я молниеносно достала мобильный телефон и набрала номер дочери. Так она гуляет она с Наташей?
— Лера, ты там не замерзла в короткой куртке? — начала я издалека.
— Нет, мам, — послышался нежный голос дочери.
— Наташа наверняка теплее тебя одета — сомневаюсь, что мама разрешила бы ей заболеть перед соревнованиями.
— Мам, да она вообще уже без шапки! А ты мне все не разрешаешь, — упрекнула меня Лера.

Но я пропустила упрек мимо ушей — главное было услышано: дочь гуляет с кем-то еще, прикрываясь подружкой.
— Лера, немедленно иди домой!
— Мам, ты чего? Я только час назад вышла.
— Ты мне нужна. Срочно. Бегом домой.

Когда насупленная Лерка появилась на пороге, я сразу раскрыла карты:
— Я знаю, что ни с какой Наташей ты не гуляла. Отвечай, с кем ты была?
Дочь помолчала немного и наконец выдала:
— Наташа сегодня была на дополнительной тренировке перед соревнованиями. А я гуляла с Ирой.
— Почему же ты не сказала сразу?
— Ну, мамочка, ты ведь ее не любишь, ты сама говорила, что видела, как Ира курит за домом. Ты бы не отпустила меня гулять.

С логикой у дочери все было в порядке. Но это меня не радовало. Значит, она знала, что я буду против, и решила просто действовать в обход моего мнения. С помощью лжи.
— Ты считаешь, что лучше получить свое враньем? — тихо поинтересовалась я, пытаясь заглянуть ей в глаза. — Лера, я ведь никогда тебе не лгала. Зачем же ты так со мной?

Дочка стояла, опустив глаза, потом подошла, обняла меня, прошептала:
— Я больше так не буду.
Я выдохнула. Надеялась, что инцидент исчерпан, и такое больше не повторится.
Однако через пару недель я вновь поймала ее на лжи. Сказав, что пойдет с подружками в кино, Лерка, окутанная облаком моих духов, выплыла из квартиры.

Я собиралась приготовить на ужин плов, и, обнаружив, что закончилось растительное масло, наскоро собралась в магазин. Магазин находится неподалеку, нужно было всего лишь пройти через маленький ухоженный сквер. И когда я быстрым шагом шла по дорожке, подсвеченной вечерним заходящим солнцем, то вдруг остолбенела: на дальней лавочке я заметила Лерку, обнимавшуюся с парнем. Значит, кино с подружками? Во мне закипела злость, перемешанная с обидой. Не в силах сдержаться, я громко окликнула:
— Лера!

Дочка вздрогнула, отпрянула от парня и затравленно посмотрела на меня.
Стараясь не сорваться на крик, я спокойно сказала:
— Пошли домой, прощайся с молодым человеком.
— Мама, можно я приду через полчаса? — нервно спросила дочь.
— Нет, ты пойдешь сейчас же! — в моем голосе зазвенел металл.

Лера знала, что лучше не противоречить, когда я в таком состоянии.
Всю дорогу я сердитым шепотом отчитывала дочку:
— Снова врешь? Кто этот парень?
— Мам, это Дима, он из нашей школы, учится в 10-м классе.
— А почему ты мне о нем не говорила?

И тут дочь словно прорвало:
— Да ты же мне ничего не разрешаешь, мама! Что толку тебе о чем-то рассказывать, если ты сразу запретишь мне выходить из дома? А мне через два месяца исполнится четырнадцать лет! Я получу паспорт, но для тебя все равно останусь несмышленышем!

Я обомлела. Моя девочка выросла, а я и не заметила!
С того дня Лера стала пытаться отстаивать свою самостоятельность. Она регулярно задерживалась с прогулок, без спроса обстригла свою шикарную гриву волос, которую растила с первого класса. Увидев это, я чуть не заплакала:
— Лера, что ты наделала?! Все вокруг так восхищались твоими волосами! Зачем ты обстриглась? Мы так долго их растили, ты мне так нравилась с длинными волосами!
— Мам, я нравилась тебе, а сейчас я нравлюсь себе, — гордо ответила она. — Мне надоело возиться с длинными волосами — они медленно сохнут, а из стрижки можно сделать столько прикольных укладок!

На этом проблемы не закончились. Кажется, Лера хочет отказаться от всего, что я считала для нее важным и целесообразным. Недавно дочь бросила музыкальную школу! Ей оставалось всего два года до окончания, как вдруг она объявила, что ей никогда не нравилась классическая музыка, и вообще на скрипке играть уже не модно.

Я пыталась оказать давление:
— Если ты посмеешь бросить музыкальную школу — больше не увидишь новых платьев!
Но дочь стояла до конца:
— И не надо! Не хочу я еще два года мучиться! Мне надоело, а толку с этого музыкального диплома все равно не будет — я не собираюсь в консерваторию.

В конце концов, мне пришлось сдаться. Не могла же я заставить взрослую девицу исправно посещать занятия!

С каждым днем она все больше отдаляется от меня, теперь мы совсем почти не разговариваем, не обсуждаем событий дня, как раньше. Я просто не узнаю свою Леру! Может, и впрямь зря я повторила ошибку своих родителей и назвала ее Валерией — все более явственно в ее характере проскальзывают решительные мужские нотки. Хотя, скорее всего, имя здесь ни при чем — просто дочь становится взрослой. Может быть, сама того не замечая, я слишком подавляла ее все эти годы?

Не знаю. Я просто заботилась о своем ребенке, старалась предостеречь от ошибок, да — советовала, да — руководила. А теперь боюсь одного: как бы ее стремление настоять на своем, ее желание полной самостоятельности не вылилось в то, что Лера, как многие другие подростки, начнет курить, попробует алкоголь или что похуже. Вынуждена признать, что не могу справиться с этой проблемой. Как мне себя вести, чтобы не потерять дочку?

Вам также может понравиться ...