Два дельфина

Не так давно мой брат Алексей разыскивал в одной из социальных сетей бывших одноклассников. На запрос отозвалась его давняя школьная подруга Лиза. Историю, о которой пойдет речь ниже, я рассказываю со слов брата и с согласия этой, теперь уже взрослой женщины.
В 1986 году в восьмой класс, где учился друг моего брата Михаил, пришла новенькая ученица по имени Лиза. В классе она получила прозвище “Рыжая”. Лишь Мишка сразу же для себя окрестил ее Лисенком. Мишка и Лиза быстро подружились. Дружба переросла в юношескую влюбленность, окрепла и стала для обоих первой любовью.
Уже после окончания девятого класса ребята, чтобы не расставаться, поехали работать в летний оздоровительный лагерь. Мишка – высокий, спортивный, темноволосый и бронзовый от загара – проводил утреннюю гимнастику у младших отрядов. Рыженькая Лиза – яркая, харизматичная – занималась с детьми в театральном кружке.
В конце июля, отработав две смены, ребята решили рвануть в Москву. Им хотелось погулять по Красной площади, сходить в зоопарк, прокатиться на речном трамвайчике. А еще у Мишки имелся добытый по великому блату заветный адрес. При косметическом салоне на окраине столицы в небольшой полуподвальной комнатке бородатый дядька набил влюбленным на запястьях крошечных дельфинчиков. На татуировки, которые в те годы делались нелегально, ушли почти все заработанные деньги молодых людей. Когда Миша и Лиза соединяли руки, казалось, что дельфинчики целуются.
В первый августовский день Мишка с родителями на автомобиле отправился по приглашению хорошего приятеля его отца в Болгарию. Поездка была рассчитана на десять дней. Лиза же собиралась провести пару недель у бабушки в деревне.
– Все будет хорошо, Лисенок, – шепнул при расставании Мишка, – скоро увидимся!
Но ни к назначенному сроку, ни к началу учебного года Мишка с родителями не вернулся. Не было его и на торжественной линейке первого сентября. Поскольку родственников у Мишки в городе не имелось, никто точно не знал, что случилось. По школе поползли слухи, что там, в Болгарии, произошла какая-то жуткая автомобильная катастрофа, и вся семья Мишки, включая его самого, погибла.
Лиза, ничего не понимая, металась, ждала, бегала под окна их квартиры. Потом пошла к директору школы. Тот информацию подтвердил. Лиза не хотела во все это верить. Еще долгие годы ей казалось, что она видит в толпе знакомое лицо.
В начале 2014 года Елизавета Андреевна, 42-летняя предприниматель, и ее 20-летняя дочь Алиса размышляли на тему отпуска. В их семье была заведена традиция: перед поездкой они записывали на листочках бумаги названия стран или городов, где им хотелось бы побывать. Свернутые в трубочку бумаги складывались в вазу и перемешивались. Затем Елизавета или Лиза тянули заветный листок.
На этот раз Алиса случайно подцепила сразу две записки: “Арабские Эмираты” и “Алтай”. Вообще-то дочь тянуло на заснеженные горные вершины. А вот матери накануне приснился яркий сон про Восток. Там было все: мечети, базары, пустыни с бедуинами и верблюдами. И она сама, совсем еще молоденькая девочка, резвящаяся в лазурной воде со стайкой дельфинов.
– Лисенок, – сказала Елизавета своей дочери (она с самого детства так называла свою тоже рыжеволосую Алису), – Лисенок, прошу тебя, давай поедем в Дубаи! Мне кажется, что нас там ждет счастье.
Отдых на берегу Персидского залива стал для Алисы и Елизаветы настоящей сказкой. Но однажды по дороге в город Шарджа два их экскурсионных джипа попали в аварию. На большой скорости одна за другой машины вылетели с дороги и перевернулись. Алиса отделалась небольшими ушибами. еще несколько человек, в том числе и Елизавету, госпитализировали. У нее была тяжелая черепно-мозговая травма и перелом ключицы. Ей требовалась операция.
Когда Лизу после успешной операции перевели в общую палату, она стала мучительно припоминать, отчего ей так врезались в память глаза одного из докторов, смотревшие на нее поверх хирургической маски. Обычные серо-голубые глаза. Мало ли таких! В общей палате уже лежали две женщины, побывавшие уже в той же страшной аварии. Правда, пострадали они меньше. Алиса, неотлучно находившаяся при матери, как могла, поддерживала ее.
На другой день перед врачебным обходом Лиза и Алиса услышали, как женщины переговариваются между собой:
– Ах, доктор Джабраил, завидный холостяк. Ведущий хирург, к тому же европеец!
В палату уверенно вошел рослый широкоплечий мужчина в сопровождении двух медсестер. Его смуглое лицо обрамляла небольшая аккуратная бородка, глаза скрывались под дымчатыми стеклами модных очков. На запястье – массивные дорогие часы.
Врач заговорил с Лизой на безупречном русском языке. А когда взял ее за руку и заглянул ей в глаза, сердце женщины ухнуло вниз. Она вспомнила и узнала! Это взгляд ее погибшего любимого! Все время, проведенное в госпитале, Лиза поражалась тому, как, то поворот головы, то взмах руки доктора Джабраила напоминают ей совершенно другого человека, которого она видела последний раз много лет назад.
В день выписки врач вызвал к себе в кабинет не Елизавету, а Алису. Вручил ей два конверта. В одном были медицинские рекомендации для ее матери. Второй он попросил передать лично в руки матери, с просьбой открыть его не позднее семи часов вечера.
Вечером в отеле Лиза дрожащими руками вскрыла конверт. В нем оказалось приглашение на ужин. Указаны время и название ресторана. Больше ничего.
Лиза вошла в зал на негнущихся ногах. Но уже за столиком, разговорившись с доктором Джабраилом, нервничать вдруг перестала. Ей казалось, что она знает этого человека сто лет. Перед десертом Джабраил вдруг предложил Лизе погадать по руке.
– Европейцы так любят заглядывать в будущее, – с мягкой улыбкой сказал он. – Но позвольте, я начну с прошлого. Дайте мне свою левую руку.
Лиза протянула руку.
– Чтобы узнать прошлое, – сказал Джабраил, – нам понадобится три секунды!
– Раз! – расстегнул он браслет часов.
– Два! – снял и отложил их в сторону.
– Три! – быстро придвинул к Лизиной руке свою левую руку.
На его запястье была татуировка такого же дельфина, как у нее. Просто под браслетом часов раньше ее было не видно. две руки лежали рядом – и “целующиеся” дельфины соединили свои головы.
Они разговаривали до рассвета. Михаил рассказал, что в той автокатастрофе потерял и отца, и мать. Его же самого еще очень долго “собирали по частям”. Сильно пострадало и лицо. Операции были и в Болгарии, и уже здесь, а Арабских Эмиратах, где жил его троюродный дядя – состоятельный человек. Родственник, не имевший других близких, дал Мише новое имя, оплатил учебу в Англии, подарил новую внешность. Оставшиеся шрамы скрывает бородка. Но лицо заживало очень долго. Михаил, глядя на шрамы, считал, что изуродован на всю жизнь. Поэтому решил полностью порвать с прошлой жизнью и не давать о себе знать даже Лизе. А когда лицо все-таки восстановилось, решил, что прошло уже слишком много времени, чтобы возвращаться к прошлому. Увидев Лизу в больнице, он сразу узнал свою первую любовь, но не хотел ее тревожить, пока она не оправится после катастрофы.
Лиза в свою очередь рассказала, что после окончания школы она переехала с семьей в другой город. Она уже 12 лет в разводе. Но самое главное – она всегда помнила и любила своего Мишку. И дочь назвала Алисой, лишь бы слышать в доме родное – Лисенок! Ведь именно так называл ее когда-то Мишка.
Вот так в далеком и жарком городе встретились в “поцелуе” потерявшиеся дельфины.