Цена хлеба

Фото: CC0/8082128

В 1977 году мы с мужем получили трехкомнатную квартиру, где и сейчас живем.
У нас тогда на прилавках появилось вкусное детское питание. Одесский консервный завод выпускал пюре: морковь, айва и яблоко. Муж покупал его ящиками, и наши дети лакомились. Это пюре выпускалось в стеклянных 200-граммовых баночках. Пустые баночки мы не выбрасывали, ведь они стоили по три копейки за штуку. Это не так уж мало. Например, серый хлеб тогда стоил 18 копеек, а белый – 20.
Рядом с нашим домом был стекло-пункт, но эти баночки там почему-то не принимали. У нас их уже скопилось больше трех десятков. И тут соседка сказала, что в другом микрорайоне открылся пункт, где принимают любую посуду.
И вот я с детьми пошла сдавать банки. Пришли, заняли очередь за мужчиной лет шестидесяти или старше. Но стеклоприемщик грузил пустую тару, и нам пришлось ждать. Дети ушли играть на площадку. Вдруг из-за поворота выехала машина – в соседний магазин привезли горячий хлеб. Дети прибежали:
– Хотим хлеба!

Я даю дочке 20 копеек и газету, говорю:
– Бегите за машиной. Дядя шофер будет выгружать хлеб, вы ему дадите денежки, он вам отломит по кусочку хлеба, а остальной положит в газету, потому что хлеб горячий.
Приходят мои дети – рады-радехоньки, хлеб кушают. И тут я вижу, что мужчина, за которым мы заняли очередь, смотрит на детей и плачет.
– Вы голодны? – спросила я. – Может, дать вам хлеба?
Он ответил, что не голоден. Просто не может забыть свое детство, свой первый заработанный кусок хлеба. И поведал такую историю.

Федор Антонович (так представился мужчина) был родом с Поволжья. А случай, который он вспомнил, произошел в 1930-е, неурожайные годы. Ему тогда исполнилось 12 лет. У родителей было трое детей, Федор – старший. Отец осенью сеял озимые в почти сухую землю и сказал маме:
– Урожая на тот год не жди. Будет голод.
Так и оказалось. Но отец подстраховался: когда пришла весна, он начал косить лебеду. Мама ее сушила – листья отдельно от стеблей. Отец сделал ручную круподерку. Дети мололи лебеду, а мама пекла из нее лепешки. Кое-как и пережили год. Сосед поначалу над отцом смеялся, что тот будет кормить семью, как скотину, – лебедой. Да только когда он не собрал урожай, понял, насколько был не прав. У соседа было восемь детей, не все пережили тот год.
Скоро стало ясно, что на одной лебеде долго не протянуть. На следующую весну мама собрала Федю в дорогу. Испекла лепешку и отправила на железнодорожную станцию, которая была за несколько сел от них. Наказала:
— В поезд не садись, а иди к машинисту, попросись в кочегары (паровозы топились углем) и попроси, чтобы он тебя увез туда, где люди лучше живут.
Федор сначала шел через села, но, увидев там мертвых людей, обходил населенные пункты стороной. На станции попросился к машинисту. Тот оказался хорошим человеком, довез мальчишку до
какого-то полустанка, отдал ему свой кусок хлеба и сказал:
– Иди прямо по дороге, она тут одна, через три дня дойдешь до конного завода, найдешь там бригадира тетю Нину. Она тебя не обидит.
Федя в конце пути уже не шел, а чуть ли не полз. Добрался до тети Нины, сказал, кто его прислал, и потерял сознание. Спал почти двое суток. Его будили, давали стакан молока, и он снова засыпал. Поначалу кушать давали понемногу. Федя потихоньку пришел в себя, стал работать – с другими мальчишками ночью пас и охранял лошадей. С ними обязательно был дедушка. Днем ребята собирали ветки и бурьян для ночного костра. Дедушка для каждого брал в столовой по картофелине и куску хлеба. Ребята пекли в костре картошку, а дед рассказывал о своей жизни. Наутро гнали табун на водопой и на работу. На лошадях пахали и ездили по делам завода. Так Федор проработал лето.
Убрали урожай, стало холодать, тетя Нина собрала паренька домой. В дорогу испекла ему большую буханку хлеба, насыпала ведро хорошего посевного зерна, сшила что-то вроде рюкзака, а заработанные деньги зашила в куртку. Федор дошел до полустанка, снова попросился к машинисту и доехал до своей станции. Когда пришел домой, оказалось, что мама слепа, но все, же увидела, как с пригорка к дому спускается сын. Федор уже не шел, а бежал. Она крикнула отца.

– Пришел наш кормилец! Она уже не надеялась на его возвращение.

Оказалось, младшие брат и сестра к тому времени умерли от голода. Мать почти ослепла, а у отца начали отказывать ноги.

Федя вынул из рваной куртки деньги, протянул матери вместе с остатками булки хлеба. Мама накипятила воды. Хлеб крошили в воду и ели, как кашу. Потом отец куда-то съездил, купил мешок зерна на деньги Федора, которым и спаслись от голода. Этот заработок, спасший его и родителей, паренек запомнил на всю жизнь.
Мои дети и внуки знают эту историю. Мы никогда не выбрасываем сухой хлеб, делаем гренки или сухарики. Мы часто говорим «голодомор», «голодающее Поволжье», не вникая, сколько тогда, в это страшное время, умерло людей. С Федором Антоновичем мы еще долго поддерживали знакомство. А потом дочь забрала его к себе в Одессу.

Галина

Вам также может понравиться ...